Галина Беломестнова "Облавная охота" - Рассказ

ГАЛИНА БЕЛОМЕСТНОВА "ОБЛАВНАЯ ОХОТА" (Рассказ)

БЕЛОМЕСТНОВА ГАЛИНА АЛЕКСЕЕВНА

          Родилась в городе Балее, Читинской области. Окончила  медицинское училище, вышла замуж, родила дочь. Много лет работала в хирургии, в Нерчинске, затем после переезда в 1986г. в п.г.т. Жирекен, в жирекенской больнице. В 90-е годы жила и  работала в г. Чита. В 2001 году  ушла с медицинской работы в должности главной сестры   Центра медицины катастроф и вернулась в Жирекен, где занялась предпринимательской деятельностью. 

Увлекаюсь писательским творчеством более десяти лет.  В январе 2011года в издательстве «Поиск» г. Чита  вышли в свет сразу две моих книги: повесть в жанре фэнтези  «Тайна зачарованной земли» и сборник рассказов «Камарья». В 2012г. за рассказы «Дежурство», «Испытанное средство», «Облавная охота»  в конкурсе «Новая литература Забайкалья» в номинации «Авторский дебют» я получила диплом лауреата за занятое первое место. 

Пологие безлесые сопки уходили вдаль до самого горизонта. Солнце за лето иссушило землю, вызолотило травы. И только голубыми волнами под вольным ветром склонялся ковыль. Разлитое под бледно-голубым, небом безмолвье, неожиданно взорвалось от дробного стука копыт. Отряд всадников на породистых лошадях вырвался из-за крутого склона сопки в долину. Степь, стелилась под быстрые ноги скакунов. Хан Исункэ со своими сыновьями, челядью и верными нукерами торопился в родовой улус Джалайнор, в котором не был уже два года. Вскоре, показались белые юрты, спрятанные от холодных зимних ветров в распадке, между сопками, заросшими пожелтевшей травой. 

      Алтан и Самбу стояли, придерживая за повод своих коней. Нукеры отца заняли пост у входа в жилище. Теперь наступил их черёд. Первым подошёл к деду Алтан. Бортэ-Чино обнял его и пригласил пройти в юрту. Когда старший внук удалился, на лице старика расцвела улыбка. 
      - Ты совсем вырос волчонок. Теперь, мне приходиться смотреть на тебя подняв голову. Время уводит нас всё дальше друг от друга и моё стариковское сердце боится, что однажды не успеет тебя встретить, - произнес он, обнимая любимого внука.
      - Я так рад тебя видеть, дедушка! Только не говори, что однажды не дождёшься меня. В жизни я этого боюсь больше всего. - На глазах Самбу выступили слёзы.
      - Ну-ну, малыш, ты же не девчонка, что бы плакать, - ласково упрекнул его дед. - Да и я не так стар, ещё хочу понянчить твоих детей. Пойдём в юрту, не хорошо заставлять гостей ждать хозяина. 

      В юрте, напротив дверей стоял деревянный поставец, на нём жертвенные чашки с молоком, вином, зернами ржи, на стене висел длинный ящик с онгонами. Хозяин и гости заняли свои места вокруг низенького стола, удобно устроившись на покрытых узорчатой тканью тюфячках. Бортэ-Чино сидел у почётной северной стены, справа от него Исункэ, слева Алтан, возле него Самбу. Остальные, кого допустили в юрту, расположились соответственно своего положения при хане.
Старый шаман действительно ждал гостей. На деревянных блюдах горой лежали бузы, кровяная колбаса, нанизанная на прутья свежая баранья печень, поджаренная на углях, несколько видов сыра, прессованные лепёшечки арула, харута, урмэ, стояли расписные чаши наполненные спелыми ягодами, в узкогорлых кувшинах напитки - тарасун, арха, айрак. 

      Женщины рода поставили во главе стола на большом блюде баранью голову, лопатку, крестец. За главным блюдом внесли исходящую паром жирную, отварную баранину, деревянные пиалы с горячим бульоном и медные чайники с чаем, забелённым молоком, заправленным солью и топлёным маслом. Бортэ-Чино собственноручно положил сыну и внукам на деревянные дощечки лучшие куски мяса. Все отдали дань духам – обмакнув средний палец в пиалы с молоком и побрызгав на четыре стороны, потом вынули из ножен, висевших на узорчатых поясах ножи, и приступили к ужину. После обильного угощения хозяин и гости долго вели беседу, наливая в пиалы хмельные напитки или айрак. Внуки в беседу не вступали, только почтительно слушали старших, обсуждающих предстоящую назавтра облавную охоту.

Ночь наступила незаметно. Все разошлись в отведённые для гостей юрты. Алтану и Самбу досталась одна на двоих. Младший сын Исункэ с наслаждением растянулся на мягких шкурах. Для его брата такая постель была непривычной, он долго ворочался, всё никак не мог устроиться. 
      - Дедушка говорит, тот не воин, который в походе не может выспаться в седле, я смотрю для тебя постель, на которой веками спят наши предки, слишком жёсткая, - не выдержав, съязвил Самбу.
      - Я не настолько одичал, что бы жить в юрте, - обозлившись, ответил Алтан, - у хорошего правителя есть грамотные воеводы, они завоёвывают ему славу. Не стоит ради ратных подвигов покидать дворца.
      - Это твоя матушка тебе внушила? 
      - Она мудрая женщина, и твоя государыня. 
      - Гаюке из племени чжурчженей, никогда не будет править в Хирхире. Только мою мать посадил бы отец подле себя, потому, что она из рода чингисидов. Поэтому Гаюке сжила её со света, - вскочив со своего ложа, разгневанно проговорил Самбу. 
      - Это ложь! Как ты смеешь, говорить так о моей матушке, щенок, да я сейчас исполосую тебя, собака! - схватившись за плётку, взбешено заорал Алтан и бросился на сводного брата.
Но тот увернулся и подставил подножку. Толстый и неповоротливый тайши, не ожидая такого коварства, с грохотом растянулся во весь рост на полу. 

      За тонкой стенкой юрты послышался топот ног. Самбу быстро юркнул под меховое одеяло и притворился спящим. Отец и его свита, войдя в юрту, увидели Алтана валявшегося на полу с плёткой в руке. 
      - Почему не спите? Что произошло между вами? - Грозно спросил хан.
      Братья встали перед ним, молча склонив головы. Самбу заговорил первым, невинно глядя в глаза отцу: 
      - Мой брат очень хочет показать завтра, что он хороший охотник.  Здесь много мышей полёвок. Одна несчастная забралась в юрту, он решил потренироваться, кинулся на неё с плёткой и немного не рассчитал.
      - Баран, - сквозь зубы промолвил Исункэ, ни к кому не обращаясь.
      - Вот и я говорил ему, что на дзеренов охотятся из луков, а он не поверил, - невинно улыбнувшись, произнес Самбу. 
      Стоявшие за спиной хана нукеры, закашлялись, чтобы скрыть, рвущийся наружу смех. Лицо наследника стало багровым. 
      - Берген, останься с ними, а то два этих волчонка перегрызут друг другу глотки, - произнёс взбешенный Исункэ, и, повернувшись, вышел из юрты. 

      Притихшие братья, не желая больше вызывать гнев отца, быстро уснули. На рассвете в улусе поднялась суматоха. Охотников набралось больше сотни. Участника загона осматривали коней, упряжь, луки, готовили колчаны со стрелами. Пастухи ловили для них в табунах лучших скакунов, чтобы у каждого была вторая, заводная лошадь. Лаяли охотничьи собаки, чуя близость предстоящей охоты. 
Наконец, вернулись посланные ещё с вечера на разведку всадники. Они рассказали Бортэ-Чино, что видели стадо диких коз, пасущихся в узкой, удобной для облавы, долине. 

      Первыми тронулись хан с отцом и сыновьями. За ними скакали верховые с заводными лошадями и собаками. Подождав, когда скроются охотники, следом двинулись груженые повозки с женщинами и слугами.
Всадники ехали не спеша, прячась за сопки, что бы преждевременно не спугнуть дзеренов. Не доезжая до места, ватага начала растягиваться в цепь, постепенно окружая пасущихся в долине животных. Хотя охотники и соблюдали осторожность, дзерены почувствовали их. Словно ураган пронёсся над степью. Стадо развернулось и, уходя от сжимающего со всех сторон смертельного кольца, стремительно понеслось к узкому выходу, зажатому крутобокой сопкой и рекой.

      Азарт охоты захватил Самбу. Он наравне со всеми скакал во весь опор на золотом своём скакуне, не выпуская из рук подаренный отцом тугой лук. Мелькали перед глазами возбуждённые лица охотников, которые кричали и свистели, он тоже кричал и свистел. Испуганные дзерены распластавшись над землей, словно птицы в полёте, неслись к спасительному выходу. Лавина всадников, лошадей, собак, стремительно неслась за ними. На всём скаку он пустил стрелу с рыжим оперением в бок промелькнувшего мимо животного. 
      - Есть! - Радостно отметил он, увидев, как крупный самец, споткнувшись, поднял облако пыли и начал заваливаться на бок. 
      Не замедляя скачки, Самбу натянул лук, выискивая глазами очередную жертву, и вдруг, Соколик обиженно заржал и вскинулся на дыбы. Не удержавшись, юноша выпустил вожжи, вылетел из седла, и со всего размаха стукнулся о землю. От сильного удара из груди вышибло весь воздух, в глазах померк свет. 

      Очнулся Самбу от льющейся на лицо воды. 
      - Живой, - произнёс над ухом родной голос деда.
      - Пошевели руками и ногами, - требовательно сказал склонившийся над ним отец.
      Он машинально исполнил приказание.
      - Голова болит?
      - Не очень, - пытаясь подняться, ответил Самбу.
      - Лежи, охотничек, перепугал всех, - сердито сказал Исункэ и, облегчённо вздохнул.
      - Разве можно было доверять такого скакуна этому сопляку - язвительно произнес Алтан.
      - Помолчи, - прикрикнул на него отец. - Сейчас Берген приведёт Соколика, и выясним, почему он скинул твоего брата.

      За спиной хана раздался гневный ропот. Охотники расступились, пропуская вперёд главного телохранителя, ведущего за повод лошадь Самбу.  Великий хан, в Соколика кто-то выстрелил, вот эту стрелу я выдернул из его холки, - поклонившись Исункэ, промолвил Берген и протянул стрелу с белым оперением. Вокруг наступила мёртвая тишина. Все смотрели на наследника, из его колчана торчали стрелы с белым оперением. Таких стрел не было больше ни у кого.
      - У меня нет больше сына Алтана, - не глядя ни на кого, произнёс хан. Голос его был холоден как лёд.

- Отец! Прости меня! – Упав на колени, закричал тайши, хватаясь за полы узорчатого кафтана. Но отец, брезгливо выдернув край одежды из его рук, обошёл царевича словно пустое место. 

- Я не хочу быть наследником, - прошептал Самбу, наклонившемуся над ним деду.
      - Это не нам решать, волчонок, - грустно ответил Бортэ-Чино, и, вздохнув, добавил, - плохие настали времена, если брат поднял руку на брата. 

      На берегу реки раскинули лагерь, поставили несколько юрт. Слуги свезли подстреленных животных и начали обрабатывать. Выделанные шкуры дзеренов пойдут на мягкую подстилку в юрты. Нарезанное тонкими ломтями мясо, выдержат в солёном растворе. Потом нанижут на сыромятные, кожаные шнуры и будут несколько дней держать в закрытом от солнца месте, окуривая дымом поддерживаемого день и ночь костра. После такой обработки вяленое мясо храниться долго и служит хорошей едой для пастухов и охотников. 

      Несмотря на неприятное происшествие, в лагере было шумно и весело. Облавная охота это праздник. Люди от души радовались возможности отдохнуть от тяжкого ежедневного труда, поесть вкусной еды, послушать песни и баллады приехавших с ханом певцов и сказителей.
Только Алтана не было среди них. Для него, по распоряжению хана, поставили отдельную юрту на крутом склоне сопки, вдали от лагеря, приставив к ней двух нукеров. Исугей навестил старшего сына ближе к вечеру. При виде отца Алтан бросился низ лицом и попытался поцеловать кончик его сапога.
      - Стыдись, ты ведёшь себя не как тайши, а как презренный богол, - остановил его Исугей. – Садись на своё место и отвечай на мои вопросы. Ты никогда не любил Самбу и боялся, что он займёт твоё место подле меня, я это всегда знал, и мне не нравились такие отношения между вами. Но, несмотря на свою неприязнь к младшему брату, ты всегда держался в границах дозволенного. Я не думаю, что простая шутка послужила причиной покушения на его жизнь.
      - Отец! Я не вынес позора унижения, и хотел его наказать, - воскликнул Алтан, глядя на Исугея заплаканными глазами.
      - Презренный, вместо того, чтобы защитить свою честь и вызывать обидчика на поединок, ты ранил его коня. – Исугей не сдержавшись, вскочил с места и ударил сына плёткой. Красный рубец вспыхнул на щеке царевича. 
      - Пощади! - От испуга тот завизжал и упал перед ним на колени. 
      - Мало того, что трус, но ты ещё и лжец. Говори, кто научил тебя расправиться с братом? Если солжёшь хотя бы слово, я отдам тебя своему палачу, - закричал на него Исугей.
      - Скажу, я всё скажу, только пощади меня и вспомни, что я твой сын, - взмолился Алтан. –   Перед нашей поездкой в улус, к тебе из далёкой, варварской страны в Хирхиру приехал монах. Вы долго беседовали, потом он пригласил меня прогуляться в сад и сказал, что хори-туматы готовят переворот. Они решили посадить на трон сына Юлдуз. Ещё монах сказал, что ты не поверил ему, потому, что не хочешь смуты в своём ханстве. Я это сделал только ради тебя, отец, чтобы предотвратить заговор, - умоляюще глядя на Исугея, произнёс Алтан. 

      - Глупец, монах приехал к нам с миссией. Он просил разрешения поставить в Хирхире храм своего Бога. Мы ни о чём не договорились. Пока я не проверю правдивость твоих слов, ты будешь находится под охраной и думать о своей судьбе. Наставления матери испортили тебя. Настоящий правитель, прежде всего, думает, что можно сделать для государства, а потом о себе. Завтра Великий шаман будет спрашивать нашего Предка, кто заменит тебя. Я всё сказал. – Исугей вышел из юрты, и направился к лагерю. Он рассказал Бортэ-Чино о разговоре с Алтаном. Выслушав его, отец согласно кивнул головой. 
      Вокруг больших костров оживлённо суетились люди. В медных котлах, распространяя аппетитный запах, булькал густой, наваристый татамин, приготовленный женщинами из козьей требухи. Над тлеющими углями, мужчины медленно крутили вертела с нанизанными на них целиком тушами животных. Они внимательно следили, за тем, что бы мясо пропеклось равномерно, было сочным и нежным, постоянно поливая его специальной подливкой.

Длинный день подошёл к концу, сопки вокруг стали синими и только, словно угли в костре, тлела на западе алая полоска зари. Исугей и Бортэ-Чино не ушли в юрту. По обычаю им накрыли переносной столик под открытым небом в кругу родичей. Дела подождут, настало время отдыха, приятной неспешной беседы под мудрым тысячеоким Вечно синим небом. 

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

Источники информации: А.В.Константинов, Н.Н. Константинов «История Забайкалья (с древнейших времён и до 1917г.);Российская Академия Естествознания «Исторический очерк о Бурятии»; Лев Гумилев. «Люди и природа Великой степи»


1.Серый волк считался прародителем монголов.
2.Тэнгри – небожители во главе с Вечно синим небом.
3. Онгоны - шаманские божества.
4.Тайши (царевич, член царского рода). 
5. Богол - раб
6. Малахай – островерхая крытая сукном шапка, отороченная мехом пушного зверя.
7. Дэгэл – мужская одежда - прямой меховой халат левая пола запахивалась на правую и застегивалась на боку, что давало возможность правой рукой класть и доставать вещи из-за пазухи, обычно его опоясывали длинным куском материи или ременным пояском с серебряными и медными бляхами. С правой стороны крепили нож в ножнах, кисет с табаком и огниво.
8. Арул, харут – творожистая масса, которую делали путем закваски и кипячения свежего молока, спрессовывали и сушили в виде ломтиков.
9. Урмэ – пенки. Свежее молоко и кипятили длительное время на медленном огне. После остывания молока толстый слой пенок осторожно снимали лопаточкой и на широком деревянном блюде складывали их вдвое. Потом пенки немного подсушивались и подавались к чаю.
10.Тарасун - молочная водка, содержит мало алкоголя, получается путём однократной перегонки кислого молока.
11.Айрак - напиток получаемый из простокваши.
12. Арха – самогон, получаемый после многократной перегонки кислого молока. 
13. Татамин – густой суп, который готовится из внутренностей животных.

© Copyright: Галина Беломестнова, 2012
Свидетельство о публикации №21207150914